российско-Украинский конфликт или мировая дипломатия изнутри

Вот вам немножно инсайда, который наш агент рискнул добыть прямо из кабинета, где столпы мировой дипломатии решали, как быть с урегулированием конфликта россии с Украиной.

Я не знаю, с заседания какого органа именно была взята эта стенограмма – ООН, ОБСЕ, или МИД США и ЕС, но не думаю, что это важно.

Для передачи по открытым каналам наш агент зашифровал стенограмму, но несложно догадаться, кто есть кто и о ком идет речь.
На всякий случай под стенограммой есть расшифровка, кто есть кто.

Вашему вниманию предлагается стенограмма с купюрами, ссылка на полный текст есть внизу поста. Выделения болдом – мои.
Итак, удачного чтения:

– На этот раз, джентльмены, мы имеем дело с полномасштабным бедствием! – торжественно произнес заместитель министра иностранных дел Кранкхэндл. Он решительно отодвинул назад свое мощное кресло (такие специально изготавливаются для больших начальников и ставятся во главе конференц-столов), оборудованное подъемным устройством, записывающим устройством, небольшим баром с освежающими напитками и прочими штуками для полного удобства, и поднялся во весь свой солидный – шестьдесят четыре дюйма – рост, выставив вперед хорошо упитанную грудь и живот. Его значительный взгляд пробежался по рядам напряженных бюрократических физиономий. Дипломаты дышать боялись – ждали деталей относительно бедствия, слухи о котором уже перевернули с ног на голову весь Центральный Сектор Земного Дипломатического Корпуса.

– Понятно, но если это не гроасцы нагадили на Фезероне, то кто же? – спросил Андернакл и почесал у себя в затылке. Хруст, с которым длинный ноготь скреб по сухому черепу, облетел весь стол и посеял у всех смущение.
– Банда базуранцев, Фрэд. Раса хорошо известная и причастная ко многим делам, которые не делают честь истории нашей галактики.
– А, знаю! Это те обжоры, которые чуть не сожрали свою собственную планету вплоть до слоя магмы? – воскликнул сотрудник политотдела с изможденным лицом.
– Пытались вырвать у нас из рук райский сад под названием Делисия, – вставил экономист.
– Они задали тоща работку Галактической региональной Организации по Защите Окружающей Среды, – заговорил какой-то дипломат с круглым, как блин, лицом. – В течение многих дней мы в ГРОЗОС едва на уши не вставали от отчаяния.

– Да… в самом деле. Но давайте исходить из того, что у нас есть. Мы знаем, что на Фезерон вторглись базуранцы. Я знаю их, можете мне поверить, – Маньян самодовольно оглядел весь стол. – Уверен, что корень возникшей проблемы на Фезероне опять кроется в чудовищных аппетитах этих ребят.
– Именно так. Они ступили на Континент Один, в нескольких милях от столицы, и открыто атаковали несчастных фермеров-землян. В настоящее время развивают наступление как в городе, так и в пустынной сельской местности. Они ни с чем не церемонятся. Имеют твердое намерение захватить всю планету силой и пока успешно выполняют задуманное. А вы знаете, что будет с Фезероном, если контроль над ней возьмут базуранцы. Они сожрут ее дотла! Они будут грызть скалы и землю с таким же аппетитом, как некоторые из нас в свое время жевали личинки-грибль.
…
– Вы сказали, что базуранцы планируют опустошить Фезерон, – заговорил молодой человек с узким деловым лицом и жидкими усиками. – Что вы конкретно имеете ввиду под этими словами, сэр? Они что же, открыто заявили о своем намерении грабить урожаи, так что ли?
– Базур в настоящее время является наглядным образцом прожорливости базуранцев, Элмер, – мрачно проговорил Кранкхэндл. – Планета объедена вплоть до внутренних слоев почвы, а в некоторых местах и глубже. Теперь они хотят то же самое сотворить и с Фезероном.
– О, Господи, это отвратительно, ужасно, дико! – вскричал юноша с поседевшими волосами, имя которого было, кажется, Мелвин.
– Нам необходимо остановить их! – вторил ему другой дипломат-бюрократ.
– Чего же мы тут дожидаемся?! – спросил молодой дипломат. – Они же обдерут весь урожай!
– Что там ваш урожай! – негодующе воскликнул человек с одутловатым лицом. – Они сожрут урожай, потом примутся за пахотный слой почвы, постройки, домашний скот, наконец они сожрут и самих фермеров вместе с их семьями! Планета будет уничтожена, а не какой-то там вшивый урожай! Планета!
– Если только мне не будет здесь позволено сказать базуранцам пару ласковых на военном языке, – поднимаясь из-за стола во второй раз, заговорил полковник Андернакл. Он сгреб со стола множество ручек, включая ручку Маньяна, и стал уже было засовывать их в карман своих брюк в золотую полоску, как вдруг натолкнулся на суровый министерский взгляд. Со вздохом выложив на стол ручки, он продолжил: – Вы только позвольте мне, а я уж… – Он отвел глаза в дальний угол комнаты.
– Возьми их, тигр! – кто-то жестко произнес в наступившей тишине.
– Правильно, давно уже пришло время действовать! – подтвердил поддержку полковнику другой голос.
– Эти поганые базуранцы сами напрашиваются…
– Им не удастся обвести землян вокруг пальца…
– Джентльмены! – воскликнул Кранкхэндл, призывая своих подчиненных к порядку. – Рискну напомнить вам, господа, что мы с вами находимся в данную минуту на дипломатическом совещании, а вовсе не на военном совете!
– Да, но…
…
– Давайте-ка подытожим, – подал голос сотрудник политотдела пенсионного возраста. – С одной стороны мы имеем базуранцев, вторгнувшихся в земное пространство, захвативших земную собственность и занимающихся прочими грабежами, если не убийствами земных подданных. С другой стороны у нас есть Земля, или если точнее. Земной Дипломатический Корпус, который… как бы это сказать?..
– Смотрит, – предложил кто-то в середине стола.
– Сидит и ковыряется пальцем в носу, – последовало другое предложение.
– Ничего не делает для того, чтобы урегулировать ситуацию, – жестко отозвался Андернакл.
– Ничего не делает, Фрэд? Так вы, кажется, сказали? – воскликнул Кранкхэндл, употребив для такого случая взгляд 41-с (Жесткий, но Мягкий Упрек). – Мы оживленно обсуждаем сложившуюся там обстановку. Вряд ли это можно назвать "ничего".
– Ммм, – подал заявку на реплику сотрудник информационного агентства, сцепив руки замком и подавшись в своем кресле вперед. – И все же это едва ли можно назвать эффективным способом повлиять на ход базуранской агрессии, господин министр.
– Я бы от всей души посоветовал вам, Уолли, сдерживать свою язвительность. А то неизвестно что еще может просочиться случайно в ваши пресс-релизы.
– Язвительность, вы говорите, сэр? Я всего-то и хотел напомнить, что базуранцы не захотят прекратить свои грабежи, услышав о том, что мы сидим здесь и обсуждаем эту проблему.
– Вы полагаете, что не прекратят? Значит, у вас нет никакой веры в чтимые нами аксиомы просвещенной дипломатии?
– Совершенно верно, нет. Ни вот на столько, – твердо ответил Уолли.
Наступила нервная тишина. Все, как по команде, стали прокашливаться. Уолли спокойно достал из кармана рубашки зубочистку, энергично поковырялся ею в своих передних зубах, тщательно исследовал результаты и так же спокойно убрал зубочистку назад.
– Итак, джентльмены, высказывайте свои конструктивные предложения, – проговорил Кранкхэндл с большим оттенком 29-ф (Стоически Переносимая Мука). – Только прошу вас: не надо горячиться. Не говорите того, чем бы вы не гордились на ближайшей комиссии по аттестации. Все протоколируется.
– Давайте перекинем эту проблему ребятам на Землю, – предложил кто-то радостно.
– А лучше отфутболить всю эту историю в ведение Специального Совета по Реабилитации и Пересмотру Экономики Неразвитых Рас! – вставил Кларенс.
…
– Нет уж! – мрачно проговорил Кранкхэндл с тяжким выдохом, которым давал понять, что с трудом до конца выслушал бредни Кларенса. – Если хотите знать, в чем наша главная ошибка, так это в том, что нам не удалось наладить четкое взаимопонимание с этими созданиями при первой нашей встрече.
– Ага, вы имеете в виду тот случай, когда они набросились на один из наших инспекторских конвоев и вырезали там всех до последнего человека? – осведомился сотрудник информационного агентства. – По-моему, при подобных обстоятельствах завязать хорошее взаимопонимание было несколько трудновато.
– Трудновато – да, но не невозможно, Уолли, – мягко и снисходительно заметил Кранкхэндл. – Умелый посредник вполне мог бы быстро принести официальные извинения и намекнуть на возможность материального возмещения ущерба.
– Вы имеете в виду базуранскго посредника?
– Разумеется, нет! Упаси меня господи, когда-либо строить какие-либо – даже теоретические – размышления относительно их дипломатии. Это их суверенное дело и право.
– Хорошо, но нам-то за что было извиняться? Ведь это они на нас напали!
– Конечно, – тонко улыбаясь, проговорил Кранкхэндл. – Но тем самым мы бы извинились за то, что команда и оборудование нашего конвоя были не совсем вкусными.
– Ретиф, – прошептал Маньян. – Мы имеем редкий случай и честь слышать речь настоящего дипломата. На наших глазах свершается чудо дипломатии! Конечно, у него чересчур развита манерность, но какой он мыслитель! Там где вы, и даже я, руководствовались бы исключительно обидой и резкостью, он плетет тончайшую нить дипломатической сети. Искренно и с легкой улыбкой. Но не прямо, а витиевато.
– Никогда не понимал, чем витиеватость отличается от лицемерия, господин Маньян, – сказал Ретиф.
…
– А теперь, джентльмены, давайте обсудим, как мы будем себя вести в продолжение визита этого выскочки базуранского посла, – предложил заместитель министра тоном 4-г (Команда в Мягкой Форме). – Наша твердая позиция, на мой взгляд, должна заключаться в признании того, что если мы каким-либо способом оскорбим Базур, если какая-либо акция, предпринятая Землей или отдельными землянами, войдет в противоречие и конфликт с законными желаниями базуранцев…
– Как вы определили бы выражение "законные желания"? – мягким голосом спросил Перри.
– Ну как… Разумеется, так, как это принято традиционно. Когда мы имеем дело с негодяями, любое желание, которое они пожелают принять как руководство к действию, – особенно к действию против нас с вами, – является их законным желанием.
– Ага, понял, – хмыкая, сказал сотрудник информационного агентства. – Это шутка. Забавно.
– Для шуток у нас нет времени, – холодно возразил Кранкхэндл. – Если вы хоть немного начитаны в истории, молодой человек, то сразу признаете этот освященный веками принцип.
– Но тогда… – Перри проговорил, заикаясь. – На чьей мы стороне? – Он тупо уставился на свою пепельницу, затем кинул туда свою ручку.
– Мы на своей собственной стороне, – нараспев произнес Кранкхэндл. – Чиновник, как адвокат, должен быть выше субъективных привязанностей. Но вернемся к делу. Давайте четко осознаем все, что мы не будем принимать сейчас ту позицию, которая в один прекрасный миг оставит нас открытыми для самой огульной критики. Мы должны быть в высшей степени безупречными.
…
– Великолепно. Но вернемся к разбираемому вопросу. Наша позиция, джентльмены, ясна, как белый день. Мы не будем принимать поспешных практических решений в отношении базуранцев, какими бы провокационными их действия не показались любителям в дипломатии.
– Вы намекаете на то, что они получают от нас зеленую улицу, и пусть делают что хотят, а мы будем сидеть здесь молча и сложа ручки, так что ли, шеф? – риторически спросил Уолли.
– Слишком пространно излагаете, Уолли.
– О, в таком случае я полагаю, нам всем пора отправляться по домам, – прокомментировал создавшееся положение сотрудник финансово-бюджетного подразделения с одутловатым лицом.
– Мы разойдемся только после того, как снабдим подходящим материалом, на основе которого он составит свою депешу в агентство, – поправил подчиненного Кранкхэндл. – В конце концов мы не должны с вами допустить, чтобы нас завтра же обвинили в бездеятельности.
…
В дверь раздался тяжелый удар.
– Что такое?! – резко встрепенулся Кранкхэндл, оглядываясь на мелко подрагивающую дверь.
– Это стук, – высказал предположение Маньян.
…
– Короче, сэр, э-э… Я имел в виду, что… Словом, тут со мной этот инопланетянин… Он хочет поговорить с вами, ребята.
С этими словами Джордж отступил в сторону и проем двери заняло существо, внешний вид которого напоминал карикатурное изображение широкоплечего коротышки, облепленного со всех сторон кусками покореженного металла. Он ввалился в конференц-зал, оттеснив Джорджа и производя металлическое скрежетанье и грохот, что еще больше усилило иллюзию.
– Э! – воскликнул пришедший в себя Кранкхэндл. Он поднялся из-за стола. – Кто… или вернее, что это?!
– Я У-Д-В Хонк, – на языке землян с невообразимым акцентом и безразличным тоном объявил незнакомец.
Он неспешно вытащил откуда-то толстую длиной в восемнадцать дюймов палочку, свернутую, очевидно, из материала растительного происхождения, прикурил, затянулся и выпустил в сторону землян клуб желтоватого дыма, по запаху очень схожего с атмосферой, которая характерна для местности, где сжигается мусор, свозимый со всех концов большого города.
– Вы… кто? – вскричал Кранкхэндл. – И вообще, о чем вы думаете, приятель, когда вламываетесь в зал, где проходит совещание высшего дипломатического ранга?!
– Умерь свой пыл, парень. Я вполне ясно и к тому же на вашем варварском языке объяснил, что мое имя и звание – У-Д-В Хонк. Так что обращайся ко мне соответственно. Или тебе не знакома дипломатическая процедура?
– Просветите меня. Фрэд, – прошипел Кранкхэндл, не поворачивая головы, в сторону полковника Андернакла. – Вы как свои пять пальцев знаете все эти инопланетные регалии. Черт возьми, что означает эта дикая аббревиатура?!
– Это базуранское воинское звание, – ответил Фрэд. – Означает следующее: Устрашитель Дерзких Выскочек. Выше на одну строчку Производителя Ритуальных Гримас, насколько я помню.
…
– Земляне, надеюсь, у вас хватит разума на то, чтобы принять меня с честью, соответственно моему высокому статусу, – грубо прервал Кранкхэндла Хонк. – Во избежание дипломатического конфликта.
…
– О, не волнуйтесь, дражайший господин Устрашитель, это всего лишь формула протокола! – поспешил заверить базуранца Кранкхэндл. – Кстати, что вы, собственно, хотите?
– Что я хочу? Я, к вашему сведению, земляне, являюсь личным представителем субъекта дипломатического права – планеты и расы Базур! Я аккредитован со всеми правами при Земном Дипломатическом Корпусе в качестве Чрезвычайного и Полномочного посла Базура. А вот, кто вы такие, я не знаю, потому и задаю вопрос: к кому я имею весьма сомнительное удовольствие в данный момент обращаться?
– О, господин посол, вы смело можете вручить свой мандат мне лично в руки! Я, как здесь все могут подтвердить, являюсь заместителем министра иностранных дел по чрезвычайным делам. Вы, думаю, согласитесь, что базуро-земные отношения носят в настоящем характер именно чрезвычайный?
– Положим, что так. Но будет лучше, если ты первым покажешь мне свое удостоверение личности. В конце концов, будучи также и командующим базуранской миссией, я никому не обязан предъявлять свой мандат! Если уж все делать совсем официально, то я должен был бы потребовать личного разговора с вашим самым большим начальником, императором, шефом или как вы там его еще называете. Но я не буду утруждать себя этим. Я очень либерален, что видно и из моего звания – Устрашитель Дерзких Выскочек, но и только.
– Очень великодушно с вашей стороны. Ваше Превосходительство.
…
– На мой взгляд, предоставленная нам всем возможность ведения прямых переговоров, старых добрых переговоров, – заговорил Кранкхэндл,  – греет нам всем душу и сердце.
– Хватит попусту брехать-то! – скомандовал Хонк, выбрав себе понравившийся стул и выгнав того, кто на нем сидел. – Я здесь вовсе не для того, чтобы читать лекции или вести практические занятия перед неопытными земными дипломатами. То, что я на самом деле хочу, так это узнать, – с этими словами он треснул по столу кулаком, от чего подлетели в воздух все пепельницы, – что вы собираетесь предпринять в связи с возмутительным нарушением закона на Фезероне?
– О, право же, какое совпадение! – радостно воскликнул Кранкхэндл. – А мы как раз об этом и говорим, не правда ли, друзья мои?
– Разумеется, но… – это заговорил Харлой. – Я хочу сказать, – он икнул, но продолжил, – то что мы решили… то есть то, что вы решили, господин министр, это… ничего не делать, так ведь?
– Как раз наоборот, мой мальчик, – мягко оскалился в улыбке Кранкхэндл. – Мы договорились о том, что для урегулирования ситуации достаточно предметного и серьезного разговора.
– Минуточку! – вмешался Хонк. – Должен ли я понимать, что посредством глупейшего и грубого разговора вы все тут пытаетесь добиться подчинения себе достойнейшей расы?!
– Ну вот, я так и знал. Вы извращенно поняли мою мысль, мой дорогой Устрашитель. Я только имел в виду…
– Берегись, приятель! А ты просчитал, какое воздействие на галактическое общественное мнение окажет твое бесцеремонное обращение с бедным, но гордым народом Базура?! О, это гордая раса, гордая цивилизация, и тебе придется с этим считаться!
– Кстати, – вдруг подал от двери голос Джордж. – Быстро же он преобразился. Пришел как несчастный паренек, которого все дразнят, а тут смотрите-ка, что с ним стало… Таким обернулся, что – не подходи близко!.. Ишь ты!
– Да, он, несомненно, проворен, – восхищенно пробормотал какой-то толстый дипломат. – Но ты посмотри на Кранки. Уж он-то себя в обиду не даст. Словом, как дубиной, может огреть. Вот гляди.
…
– Для нас сейчас каждая минута дорога! – вскричал Хонк неожиданно. – В это самое время подданные Базура сносят тяжкие лишения, переживают опасности и все такое подобное! Эту ситуацию больше нет сил переносить! Я требую принятия с вашей стороны немедленных и решительных мер, которые бы положили конец этой дикой несправедливости и облегчили бы положение базуранцев!
– Но, э-э… я не уверен… – запинаясь от изумления, пробормотал Кранкхэндл. – Что это за ситуация, на которую вы пытаетесь обратить наше внимание? И каким образом я должен приступать к действию?
– Что за ситуация? Да ты издеваешься! Свыше пятисот тысяч базуранцев в настоящее время терпят жесточайшие лишения на дикой и негостеприимной планете! А вы, представители надменной Земли, по вашему же собственному хвастливому и гадкому признанию, не собираетесь делать ничего практического для того, чтобы облегчить несчастным их положение!
– Да, но… – все еще запинаясь и спотыкаясь на каждом втором слове, продолжал Кранкхэндл. – Ведь в конце концов это ваши солдаты! Никто не приглашал их вторгаться на Фезерон и грабить урожаи благородных землян-колонистов! Они могут отправляться оттуда домой, никто их не держит!
– Что это ты тут мелешь про солдат? Какие могут быть солдаты?! Если ты ведешь речь о достойнейших базуранцах, то среди них есть только туристы, любители птиц и дикой природы, невинные обожатели веселых пикников, исследователи естественных процессов, таких, например, как созревание урожая, работа на золотых приисках, хождение по магазинам, заваленным потребительскими товарами. Потребление – это искусство, и мы, базуранцы, являемся не имеющими себе равных знатоками этого искусства! А что касается преждевременного возвращения домой, как ты только что столь бессердечно предложил, скажи на милость, что они будут дома есть, а? В настоящее время мы переживаем на Базуре годину страшного голода. Пора бы уж тебе открыть глаза на реальность! Базуранцы, о которых идет речь, страдают! Необходимо предпринять какие-нибудь эффективные меры! Немедленно!
– Мм, э-э… это, конечно, просто реплика, но ведь, если разобраться, никто не приглашал вас на Фезерон! И с вашей стороны это просто в некотором роде э-э… нахально намекать на то, что вторгнувшиеся на Фезерон базуранцы не являются солдатами… Они уже захватили половину территории всей планеты!
– Но, мой дорогой землянин, не упускай из виду важную деталь. Они не вооружены, они беззащитны! Если ты хочешь доказать, что они являются солдатами, тебе придется сначала доказать, что они носят с собой оружие. А я еще раз говорю тебе, что они безоружны и беззащитны перед лицом любого произвола!
– Вы это очень тонко подметили, господин посол. Действительно, над этой проблемой наша команда аналитиков может ломать голову целую неделю, но ведь в конце концов дело не в том, вооружены они или нет, солдаты они или туристы. Дело все в том, что их присутствие в данное время на Фезероне является вторжением на территорию, находящуюся под управлением Земли! Надеюсь, вы не будете оспаривать этот тезис?
– Не скажи! Любому непредвзятому наблюдателю не составит никакого труда установить, что планета Блиф, которую кто-то извращенно назвал Фезероном, всегда была и будет расположена в сфере базуранских интересов. Эта планета есть не что иное, как олицетворение базуранской души и базуранского предназначения! И я буду удивлен, если услышу, что кто-то позволит себе выразить в этом сомнение!
– В самом деле, сэр? Каким же это образом Фезерон может являться олицетворением базуранской души и лежать в сфере базуранских интересов, если солнце Фезерона отстоит от солнца Базура на пять световых лет?!
– Ох уж мне эти мертвые цифры! Само название планеты восходит к названию древнего города, воспетого в базуранских мифах! Правда, город назывался Боморлерфуф, но Блиф – это не что иное, как лексически обоснованное сокращение. На сладкозвучном базуранском языке это слово, означает "восхитительная часть рогатого"! Даже в древнейшие времена, когда мастер бригады собирателей булыжников отворачивался в сторону, рабочие ложились на землю лицом вверх, изучали звезды, горящие на небосклоне, любовались ярким светлячком Блифа и грезили о грядущих завоеваниях!
– Ага! Вот вы и проговорились! Так значит, о завоеваниях грезили! – счастливо воскликнул Кранкхэндл и потер руки.
– Разумеется, они грезили о завоеваниях другого рода.
– А, понимаю! Ну что ж, что им мешало и дальше охотиться за юбками и не трогать владения землян?
– Так значит, это весь твой ответ на призыв о помощи?! О, я уже предчувствую, как галактическая пресса отзовется на этот возмутительный акт пренебрежения к ближнему! Я уже вижу заголовки сенсационных статей, где все будет названо своими именами. Где вас, землян, наконец-то назовут эксплуататорами! То есть теми, кто вы есть на самом деле!
– Эксплуататоры? Это вряд ли подходящее определение, господин посол. Земля никоим образом не эксплуатировала вас, базуранцев. Наоборот! Это вы вторглись и разорили планету, которая вот уже длительное время населена мирными и честными тружениками с Земли!
– Ба! Свыше ста тысяч несчастных томятся в данную минуту на враждебной планете без пищи и снабжения, без оборудования и хоть сколько-нибудь приемлемых условий, а вы имеете наглость открыто заявлять о том, что не подадите им руку помощи?! Невероятно! Это невероятно!
– Невероятно как раз другое, дорогой господин посол. А именно то, что вы, похоже, всерьез рассчитывали на то, что мы будем всячески поддерживать войска агрессора, как будто это какая-нибудь группа туристов, попавшая в беду!
– Слова, слова, слова!!! – горячо вскричал базуранец. – Вы тут разводите бесполезные и даже вредные дискуссии, а в эти самые минуты там страдают несчастные! Я требую принятия решительных и немедленных действий по оказанию им всемерной помощи и поддержки!
…
– Итак, вы не только рассчитывали на то, что мы морально поддержим ваше вторжение на нашу территорию, но еще и обеспечим каждому солдату комфорт и уют? Гениально!
Хонк поднялся из-за стола.
– Твой цинизм не делает тебе чести, землянин! Я пришел сюда, преисполненный искренней надежды получить помощь для моих несчастных соотечественников. Однако вместо поддержки, которую вам было нетрудно оказать, учитывая ваши обширнейшие ресурсы… вместо помощи я получил грубый и наглый отказ! Итак, совершенно очевидно, что судьба многих тысяч подданных Базура – это для вас ничто. Всего хорошего, земляне! Будьте уверены, что галактическая пресса получит из моих уст самую подробную информацию об этом!
– Один момент, сэр! – вскричал Кранкхэндл. – Прошу вас, не делайте поспешных заключений! Я со своими подчиненными… Мы и сейчас, как вы видите, обсуждаем вопрос о проведении в жизнь соответствующих действий!
– И сейчас обсуждаете?! – рявкнул Хонк. – Как будто нужные меры для облегчения тяжкого положения, в котором оказались тысячи несчастных базуранцев, требуют долгого обсуждения! Да ведь все и так лежит на поверхности! Я ожидаю немедленных и решительных действий! Ну, впрочем, я уже сказал вам всем: всего хорошего!
Базуранец со скрипом повернулся и грохоча своими железными ногами вышел из зала, громко хлопнув за собой дверью.
– Дубина неотесанная! – прокомментировал Маньян.

Еще один отрывок стенограммы

– Эй, послушайте! – раздался вдруг женский возглас. Он-то и отвлек внимание Кранкхэндла от странных метаморфоз и передвижений Маньяна, связанных с его бокалом. Через плотный кружок людей, столпившихся вокруг заместителя министра, пробилась маленькая и тощая женщина с зачесанными назад и прилизанными волосами и тонким острым носиком. – Мы… То есть я, являясь президентом Движения Активных Граждан за Прекращение Экспансионизма, решительно требую положить немедленный конец позорному разворовыванию планеты Фезерон!
Она уперла свои крохотные кулачки в тощие бока и вызывающе взглянула на заместителя министра Кранкхэндла.
– Достойное похвалы требование, мадам, – мягко сказал он. – К несчастью, позорное разворовывание Фезерона осуществляется вовсе не нами, а иными господами, так что нам будет очень трудно положить этому конец так скоро, как вы этого желаете.
– Послушайте, вы! Я вам не мадам, учтите! – с угрозой в голосе произнесла женщина и покрутила указательным пальцем перед глазами заместителя министра. – Не забывайтесь и выражайтесь здесь культурно!
– Ладно, тебе, Клеменсия, – сказал ей скромного вида джентльмен, показавшийся сзади. – Уверен, называя тебя так, господин Кранкхэндл вовсе не хотел тебя оскорбить. Он дипломат и это его манера общения, вот и все.
– Не надо за меня заступаться. Генри! – ответила она резко, обращаясь к тому джентльмену. – Уж мне-то, наверно, лучше знать, когда меня оскорбляют! Мадам – это женщины, которые услаждают этих господ в публичных или игорных домах во время их отпусков!
– Будьте уверены, моя добрая женщина, – мягко проговорил Кранкхэндл, – мне бы никогда и в голову не пришло сравнивать вас с теми женщинами.
– Никогда бы и в голову не пришло? На что вы намекаете?! – Еще пуще взъярилась добрая женщина, развернувшись на каблуке в сторону Кранкхэндла и вызывающе уперев в бок свой кулачок. – Скажите на милость, что у этих пассий имеется такого, чего бы не было у меня?!
– Речь шла не о внешнем виде, а о внутренней организации, – раздался голос из толпы, собравшейся вокруг спорщиков. – Остынь, Клемми. Давай лучше послушаем, как эта шишка сможет перед тобой извиниться.
– Да, дайте ему спокойно повеситься! – предложил другой голос.
– О'кей, так я вас слушаю, – капризно заявила Клемми. – Каковы будут ваши извинения?
– Извинения? – холодно переспросил Кранкхэндл. – Позвольте узнать, за что я должен извиняться? И перед кем?
– Какой вы! Хорошо, но за то, что происходит сейчас на Фезероне, вы все равно обязаны извиниться!
– Ах, вот оно что? И что же, на ваш взгляд, происходит сейчас на Фезероне?
– Вы отлично знаете! Давление на несчастных и порабощение угнетенных!
– Так за что же мне, землянину, извиняться, простите? Если вы говорите об угнетенных на Фезероне, то ими является население из числа землян, которые уже в третьем или четвертом поколении считают себя фезеронцами. Они угнетены базуранцами. Впрочем, тут я виноват за то, что мы не позволили вымереть этой расе естественным образом несколько лет назад, когда они сожрали собственную планету.
– Вы послушайте! Только послушайте, что он говорит! – вскричала победно Клемми и обернулась на толпу слушателей. – Смотрите, как просто и спокойно он говорит о геноциде или как там еще называется это, когда вырезают сразу целую кучу несчастных!
Она резко развернулась к смущенному дипломату, который выставил перед собой растопыренные ладони, словно плохой артист, увертывающийся от летящих в него гнилых помидоров.
– Что вы тут такое говорите, мэм? Сдается мне, вы неверно уловили суть тех осложнений, которые неожиданно обнаружились на наших границах!
– Насколько мне известно, трагедия зашла уже слишком далеко. Нам следует вернуть земных колонистов изо всех мест, куда они улетали когда-либо и поселились.
– Ваше предложение, мэм, само по себе очень интересно, но едва ли практически выполнимо. Подумайте сами: где нам взять одновременно целую армаду большегрузных транспортов для такой массовой переброски колонистов? Где мы возьмем полное материально-техническое обеспечение всей этой невероятной по масштабам операции? Кроме того не забывайте, что сама Земля с трудом уже носит на себе коренное восьмимиллиардное население и совершенно не располагает территориями, где бы могли разместиться эмигранты из более чем пятидесяти колонизированных миров.
– Ха! Отговорки! Есть такое понятие, как неотъемлемые права человека!
– Отлично. Но скажите, какие конкретно права человека вы тут защищаете, уважаемая Клемми?
– Судите сами. Бедняги колонисты поверили обещаниям банды безответственных бюрократов, которая назвала себя правительством. Отправились черт знает куда, поставив на кон все, что у них было. Решили строить дома посреди дикой первобытной природы. А теперь получается, что мы просто выпихнули их с Земли, где они родились. Получается, что мы не можем выделить им местечка на их родине, потому что видите ли, нам самим тесно, так что ли?! О, это великодушно по отношению к ним!
– Мм… Похоже, вы сами не заметили, как полностью изменили свою позицию, Клемми. Минуту назад вы охарактеризовали этих достойных колонистов как эксплуататоров и чуть ли не как угнетателей и вершителей геноцида.
– Ха! Вы мне, пожалуйста, не указывайте, на какой позиции мне следует стоять. Я и сама прекрасно знаю. Я стою на позиции права и достоинства, вот где!
– Это конечно! Жаль только, что мы порой расходимся с вами в определении мест, где искать право и достоинство. А также доброту и снисхождение.
– Я ни с кем не расхожусь, как вас там! Может быть, вы просто хотите скрыть от нас неудачу, которую потерпели вместе с вашими бюрократами из правительства. И заговариваете нам зубы!
– Ну что ж, Клемми, я поднимаю руки, признаю себя дураком и смиренно прошу у вас совета: как бы вы разрешили проблему Фезерона?
– Я здесь вовсе не для того, чтобы выполнять за кого-нибудь его грязную работу! Вам придется попотеть самому.
– Предположим, что для того, чтобы охранить права колонистов, – тех самых колонистов, которых вы минуту назад столь пламенно защищали, – нам придется предпринять некоторые меры, скажем так, военного характера, с помощью которых мы оградим свободу землян от назойливых притязаний со стороны любых внешних агрессоров, например, базуранцев, а?
– Вот куда вы заехали! Делает вид, что готовит вечеринку, мило заговаривает нам зубы, а на самом деле замышляет развязать войну!
– Я так понял, что вы выступаете за то, чтобы мы стояли в стороне и спокойно наблюдали за тем, как наших людей грабят и лишают их собственности?
– Смотрите, он поймал меня на слове и, прикрываясь этим, хочет, чтобы Земля устранилась от фезеронских дел. А то, что там лишают собственности и грабят наших людей, это его не волнует!
Кранкхэндл обернулся к Маньяну и печально взглянул на него.
– Видите, Бэн, как все повернулось? Виноваты, если не вступились, и все равно виноваты, если вступились. Дьявол!
– Вы опустились до того, что ругаетесь в присутствии леди! – звонко крикнула, упиваясь победой, Клемми.

Расшифровка, кто есть кто:
Маньян, Ретиф, Андернакл, Кранкхэндл и прочие участники заседания – представители мировой дипломатии западных стран, они же фигурируют как представители Земли или Земного Дипломатического Корпуса.
Базуран, базуранцы – россия и россияне
Планета Фезерон – Украина.
У-Д-В Хонк – представитель россии (Чуркин?)

Да, конечно это гениальный Кейт Лаумер, Мирный Посредник.
Ничего не меняется…

Если решите прочесть полный текст, то можно это сделать тут, например.

Hasta la próxima, amigos!
Así que venceremos!

Если у вас появилось непреодолимое желание добавить меня в друзья, тыц сюда. :))))
Дорогие гости! Дабы не быть забанеными сразу и не бегать потом с траурными воплями про плохого меня, большая просьба перед написанием первого каммента потратить чуток времени и прочесть верхний пост и правила блога в нем, что, несомненно, послужит делу взаимопонимания и пресечения ненужных обид. Заодно узнаете, кто я и почем почему. Сердечное спасибо!

Tags: Дипломаты, россия, Украина